На Госкорпорацию "Ростех" в 2022 году легла огромная ответственность: не только обеспечить выполнение гособоронзаказа, но и нарастить производство наиболее востребованных для нашей армии оружия и боеприпасов для успешного проведения специальной военной операции (СВО). Эту задачу корпорация с успехом выполнила. Армия получила и современное оружие, и боеприпасы, о которых в Киеве неустанно твердили, что "они вот-вот закончатся". С какими итогами "Ростех" закончил 2022 год, какие планы у корпорации на этот год, генеральный директор предприятия Сергей Чемезов рассказал в интервью РИА Новости.
– Сергей Викторович, что вы считаете основным итогом работы "Ростеха" в ушедшем году?
– Мы выстояли. Вопреки ожиданиям противников не остановили конвейеры, не сократили людей, не закрыли производственные программы. Наоборот, набирали специалистов, продолжали поставки военной продукции для армии и наращивали производство. По многим направлениям смогли выполнить обязательства перед Минобороны досрочно.
Все ключевые гражданские программы – по авиационной технике, двигателям, электронике, медицине – также продолжаются. В этом большая заслуга трудовых коллективов. Они трудятся в несколько смен, делают для страны все возможное. Это, считаю, главный результат.
– В прошлом году объемы гособоронзаказа выросли значительно, какие виды военной продукции оказались наиболее востребованы?
– Это все, что сегодня массово задействовано в зоне СВО: ствольная и реактивная артиллерия, бронетехника разных классов, ударные и транспортные вертолеты, штурмовая авиация, истребители. Также тяжелые огнеметные системы, стрелковое оружие и боеприпасы.
В новостях можно видеть множество примеров нашей техники, помогающей решать задачи СВО. Это и танки Т-90М "Прорыв", и "Искандеры", и разные виды РСЗО, и боевая авиация – вертолеты Ка-52, Ми-28, истребители Су-35С и Су-57, беспилотники "Куб" и "Ланцет" и многое другое.
Важно, что мы работаем во взаимодействии с военными и имеем обратную связь. Так мы можем быстро реагировать на меняющиеся потребности, вносить конструкционные изменения и улучшать нашу продукцию. Кстати, например, автомат АК-12 существенно доработан по результатам применения в СВО. Он стал намного удобнее, эргономичнее. В этом году в серию пойдет уже обновленная версия.
– В прошлом году много говорилось об отсутствии у армии достаточного количества дронов. Как решается эта проблема?
– Мы готовы поставлять беспилотники в соответствии с потребностями Минобороны. Например, "Калашников" работает в этом направлении очень активно, расширяет производство. Те же "Ланцеты" сегодня применяются в зоне СВО интенсивно и очень результативно. Создаются также малые тактические коптеры, которые способны вести разведку, автоматически обнаруживать противника и наводить артиллерию. Могут осуществлять сброс гранат и наносить удары в составе роя. Такая техника существенно изменила характер боевых действий. Понимание этого есть и у нас, и у Минобороны.
Мы работаем в тесном взаимодействии по этому вопросу.
– СВО требует колоссального количества боеприпасов. Оборонка справляется?
– Разговоры, которые сегодня ведут наши недруги о том, что у России якобы заканчиваются ракеты, снаряды, еще что-то – это полная ерунда. Расход боеприпасов в зоне СВО действительно высокий. Речь идет как об артиллерийских и танковых выстрелах, ракетном вооружении, так и о боеприпасах для стрелкового оружия. Соответственно, по заказу Минобороны мы увеличили в несколько раз производство боеприпасов, а по некоторым видам оно увеличено на несколько порядков.
– Насколько удалось корпорации достичь заложенных на 2022 год финансовых показателей, несмотря на новые масштабные антироссийские санкции, введенные Западом в связи с СВО?
– Окончательные итоги еще не подведены, но некоторые выводы уже можно сделать. В позапрошлом году мы достигли рекордных показателей гражданской выручки: ее доля составила 45,5%. По итогам 2022 года есть некоторое снижение, доля гражданской продукции предварительно будет около 40%. И это хороший, я считаю, показатель с учетом того, что сейчас основные силы сконцентрированы на гособоронзаказе.
Консолидированная выручка, по прогнозам, превысит 2,1 триллиона рублей – есть рост, он меньше ожиданий, но он есть, несмотря на санкции и другие трудности.
– Какую получили прибыль? И на какую прибыль рассчитываете в 2023 году?
– От прогнозов сейчас лучше воздержаться, сами понимаете, почему. Ростех никогда не был суперприбыльным. Во-первых, самоцель для нас – не прибыль, а развитие производства и решение государственных задач. Во-вторых, мы – оборонка, где особенности ценообразования не такие, как в банковском секторе, сырьевом бизнесе или торговле. Сейчас, когда превалирует ГОЗ, в лучшем случае мы работаем "в ноль", если не сказать в убыток. Таково требование времени.
Вместе с тем, сказать, что мы совсем не думаем о прибыли, было бы неправильным. Любая компания думает. Потому что от этого зависят ее устойчивость, инвестиции, кадровая ситуация. Наша стратегия предусматривает поступательный рост финансовых показателей, в том числе по прибыли. Есть целевые ориентиры, к которым мы стремимся.
– Санкции оставили производителей без комплектующих. Например, у "КАМАЗа" в прошлом году возникли сложности с производством грузовиков поколения К5, а программу МС-21 пришлось, по сути, перезапускать заново. Как оцениваете текущую ситуацию?
– Не соглашусь насчет "заново" – программа МС-21 сегодня фактически уже на финишной прямой. Мы решили проблему с двигателем, с "черным крылом". От Росавиации получено одобрение главных изменений в типовую конструкцию, связанных с установкой ПД-14 и крыла из отечественных композитов. В 2023 году планируем начать испытания других систем в составе самолета, чтобы к концу 2024 года сертифицировать полностью российский борт и начать серийное производство. Часть из этих систем уже проходит стендовые испытания.
Что касается "КАМАЗа", то результаты говорят сами за себя: по итогам 2022 года выпущено почти 44 тысячи автомобилей. То есть производство сохранилось практически на уровне 2021 года, несмотря на ситуацию на рынке и все сложности. После ухода западных партнеров требовалось заместить несколько тысяч комплектующих. В том числе до конца локализовать производство дизельных двигателей и коробок передач. В итоге камазовцы не просто повторили иностранные технологии, а даже улучшили свою продукцию. Например, грузовик К5 получил сниженный расход топлива, стал менее шумным и может заезжать на сервис раз в 150, а не в 120 тысяч километров, как было ранее – это очень хороший показатель, даже если сравнивать с именитыми мировыми брендами.
– Завершение каких ключевых проектов как в гражданского, так и военного сегментов корпорации вы ожидаете в 2023 году?
– Сегодня весь наш фокус – на гособоронзаказе. Думаю, в ближайшие месяцы это останется главным приоритетом. Наша основная задача неизменна – 100% исполнение ГОЗ. Объемы возросли кратно, делаем все, чтобы справиться.
В гражданской сфере ключевыми остаются задачи авиастроения. Стране нужны свои самолеты – современные и в большом количестве, чтобы навсегда забыть о "боингах" и "эйрбасах". Про МС-21 я уже говорил. Еще один проект – импортозамещение "Суперджета". В этом году мы рассчитываем закончить весь комплекс испытаний двигателя ПД-8 для получения сертификата типа, а затем завершить испытания этого двигателя в составе самолета. Аналогично и с другими системами и агрегатами самолета. Чтобы уже в следующем приступить к серийным поставкам лайнера в авиакомпании. Задача сложнейшая, наши авиапредприятия работают на пределе. В такие сроки никто в мире не воплощал в жизнь такие проекты.
– Про авиастроение говорится сейчас очень много, а что в других отраслях, где вы работаете?
– В корпорации более 800 предприятий, мы охватываем множество отраслей. Проще сказать, где мы не работаем. Еще одна отрасль, где от нас очень ждут результатов, – энергетика. Ведь санкции полностью запретили поставки в страну энергетического оборудования. В этом году мы готовы передать "Газпрому" первые четыре газотурбинных агрегата ГТА-8 для энергостанции, питающей нефтегазодобывающую платформу. В том числе это оборудование способно работать в условиях Арктики. Таких проектов в России не было, до этого применялось исключительно импортное оборудование.
Кроме того, буквально на днях мы осуществили первую поставку серийной турбины ГТД-110М. Это турбина большой мощности для выработки энергии, единственная на данный момент в России в таком классе. Полностью отечественная разработка. Она заменит иностранные агрегаты, например, Siemens и General Electric. Я бы назвал это эпохальным событием.
Отмечу также медицину, где мы работаем по линии фармы (создаем вакцины, препараты для иммунопрофилактики) и медицинской техники. Например, в этом году на Уральском приборном заводе запускаем в серию новую линейку аппаратов искусственной вентиляции легких "Мобивент". Ее можно использовать, в том числе, для лечения недоношенных детей.
– В 2022 году "Ростеху" исполнилось 15 лет: каковы главные "промежуточные" итоги работы госкорпорации за этот серьезный срок? Какие ключевые задачи для развития отечественной промышленности удалось решить, благодаря ее созданию?
– Главный итог – это то, каким стал "Ростех". Из россыпи предприятий, тонущих в убытках, мы стали крупнейшей производственной компанией страны. Пятнадцать лет назад почти половина переданных нам предприятий была в кризисе. Долги многих организаций копились еще с 1990-х годов. Техническая оснащенность производства была на очень низком уровне. Были огромные проблемы с производством гражданской продукции и ее сбытом. В 2009 году выручка наших компаний составляла примерно полтриллиона рублей, убыток при этом был 60 миллиардов рублей.
Сегодня картина совсем другая: современное оборудование, новые цеха, новые виды продукции. Выручка выросла в четыре раза. Мы смогли создать компанию, которая успешно противостоит внешнему давлению и выпускает тысячи видов продукции, как военной, так и гражданской – от самолетов до вакцин.
– Планируется включить какие-либо новые гражданские или военные предприятия в состав "Ростеха"?
– Расширение численности компаний – не самоцель. Есть два сценария. Либо мы вступаем с компанией в партнерство, если у нее есть интересные компетенции, выход на рынки и так далее. Либо есть решение государства, и требуется нормализовать работу какого-то актива, либо нужна консолидация компетенций, как было с авиастроением. За несколько последних лет по этому пути в наш состав вошли предприятия КТЗ, УВЗ, ОАК, других компаний. Сегодня все они стабильно работают.
Один из ярких примеров – "Курганмашзавод", где производят современные виды бронетранспортеров, боевых машин пехоты, другой техники. Он входил в состав "Тракторных заводов", которые получили печальную известность и едва не утянули на дно множество активов по всей стране. Мы буквально спасли легендарный завод от остановки и банкротства. Сегодня он успешно работает в составе "Высокоточных комплексов", поставляет необходимую для СВО бронетехнику, своевременно выполнил в 2022 году ГОЗ на поставку БМП-3, десантных БТР-МДМ и БМД-4М.
Недавно было принято решение о передаче нам еще 15 заводов, значительная их часть – пороховые. Это казенные предприятия, которые производят спецхимию и комплектующие элементы боеприпасов. Будем их акционировать, интегрировать в структуру двух наших холдингов, проводить модернизацию и перевооружение. С 2022 года мы ведем оперативный мониторинг деятельности этих заводов. Уже определены их потребности в оборудовании. В их обновление планируется инвестировать десятки миллиардов рублей. Цель этих мероприятий – создание нового облика боеприпасной отрасли.
– На какую сумму планирует поставить вооружений за рубеж Рособоронэкспорт в 2023 году? Удалось ли выполнить план спецэкспортера по поставкам оружия в уходящем году?
– Как уже сказал, сейчас основные усилия наших предприятий сконцентрированы на выполнении ГОЗ. Вместе с тем, "Ростех" имеет надежных партнеров в Азии, на Ближнем Востоке, на африканском континенте, в Латинской Америке. Мы ценим их принципиальную позицию и находимся с ними в тесном контакте, совместно решая самые сложные задачи. Есть планы по наращиванию нашего сотрудничества.
Традиционно, не буду раскрывать детали, ведется работа Рособоронэкспортом в соответствии с теми задачами, которые ставятся нам президентом и правительством. В целом могу сказать, что мы справляемся, несмотря на противодействие недружественных стран. Сдавать свои позиции на мировом рынке вооружений мы не собираемся.
– Насколько оправдывает себя система взаиморасчетов с иностранными партнерами в национальных валютах? Каков процент оружейных сделок сегодня совершается в них?
– Мы уже неоднократно заявляли о переходе на расчеты с нашими партнерами в национальных валютах. Это были своевременные и, как показывает сегодняшняя обстановка, оправданные действия. К настоящему времени доля таких договоренностей близка к 100%.